– Фокус, который больше всего интересует нашу команду и лично меня, это новый взгляд на санаторно-курортное лечение. Новый взгляд на долголетие, потому что от этого зависит то, как мы влияем на продолжительность жизни.
Есть большая дельта между превентивной медициной и классической. Врачи, как правило, считают превентивную медицину чем-то рекомендательным. А мы так не считаем. Очень важно, чтобы к этому вопросу все подходили одинаково. Чтобы каждый врач, взаимодействуя с человеком, заботился о его долголетии. Не так, чтобы просто залечить болячку. А чтобы человек получил опыт, который даст ему возможность жить долго.
В частности, мы много говорили о методах оценки полезности тех или иных процедур и продуктов. Потому что текущие методы устаревают, так как они не учитывают того, что человек должен жить 100-120 лет.
– Конечно, мы держим в уме именно здоровое долголетие, ведь если ты в чем-то ограничен, оно уже имеет негативный окрас. Не можешь ходить, полноценно дышать – и годы уже в тягость. Мы уверены в том, что с современными технологиями можно жить качественно 120 лет. И это должно быть нормой.
– На огромное количество научных исследований. Это конкретные данные, они опубликованы, при желании их можно изучить.
– Одним из ключевых факторов сегодня является восприятие человеком своего возраста. Когда люди думают, что они проживут 60 лет, какие бы методы лечения мы ни применяли, эту установку не преодолеть. Если человек задумывается о долголетии и прикладывает усилия в этом направлении, то он начнет корректировать свой образ жизни – от базовых моментов, таких как чекапы, которые должны проходить регулярно, до гигиены питания, гигиены эмоций и образа жизни в целом. Что я ем, как я отношусь к жизненным ситуациям, как реагирую на них и как этим управляю. Как я двигаюсь, как часто, с какой нагрузкой и так далее.
Таких факторов много, начиная с того, как я дышу. Многие дышат ртом, а дыхание ртом деформирует челюсть.
– Первый большой тренд: уровень качества и требований отрасли растет. В том числе со стороны потребителей. Если раньше посещение санаторно-курортных организаций было рекомендательным, то теперь становится обязательным. Такой подход встраивается в нормальный график жизни человека.
Далее я бы выделил большой тренд на поиск уникальных методов терапии, лечения, профилактики. И тренд на интегративную медицину. Приведу пример: методику оценки состояния организма по структуре пульса эффективно применять даже для выбора техники массажа, когда врач получает ТЗ, опираясь на объективную оценку состояния организма. И так – во всем.
Еще один тренд – это переход на отечественное оборудование и продукты, которые используются в отрасли. Это очень здорово.
И пока в зачатке, но есть еще один тренд – на поиск минеральных ресурсов. Он был очень популярным в советские времена, когда все искали грязи, радон, другие целебные источники. Сегодня этот тренд снова начинает набирать популярность.
– Пожалуй, это связано с тем, что отрасль хочет масштабироваться. Есть места, климатически предрасположенные к эффективному оздоровлению. Но разве в Сибири не может быть санатория? Да, климатические факторы там хуже, чем в Крыму. Но то, чего нет в Сибири, могут дать технологии. Туда привезут грязь, эфирные масла, которых нет в регионе, и ты получишь очень качественную профилактику. Я думаю, именно из-за этого фактор климата начинает сдвигаться в обсуждениях на третье, четвертое, пятое место.
Да, прогуляться в сосновом бору с точки зрения пользы для организма – просто космическая вещь! Или возьмем Чокракское озеро и санаторий, который был известен своим «кладбищем костылей», куда люди приезжали на костылях, а через несколько дней их выбрасывали за ненадобностью. Там технологий не было: грязь, вода, термальный источник – и все, люди начинали ходить. То есть природный фактор важен, но новые возможности позволяют развивать медицину в тех местах, где климатические условия не так целебны.
– С белыми халатами, которые не хотят видеть. У многих перед врачами – страх с детства. Согласитесь, оздоравливаться приятнее, чем лечиться.
Но я бы еще противопоставил классический туризм оздоровительному. Когда мы приехали, хорошо отдохнули, а потом нам требуется ровно столько же дней, чтобы прийти в себя. Такой туризм начинает изживать себя. Уже есть люди, которые не хотят данного стиля отдыха, хотя пока он доминирует. И я говорю не только про губительный all inclusive (система «все включено» — ред.). Дальний перелет, большое скопление людей, другая еда, акклиматизация… Куча факторов, которые воздействуют на организм стрессово.
И если объекты размещения не задумываются о здоровье людей настолько, чтобы человек выезжал оттуда отдохнувшим, то это большая проблема. У нас приходят к тому, что все факторы хорошего отдыха должны быть учтены. Кровать, матрац, подушки – если они неудобные, твой отдых уже не будет хорошим.
– Расскажу на примере нашего курорта. Мы проводим научные исследования, изучаем, как санаторно-курортное лечение влияет на биологический возраст людей. Так вот, в среднем люди могут помолодеть на пять лет за курс. За две недели. Но есть люди, которые стареют за этот период времени на те же пять лет. На 90% это связано с питанием и физической нагрузкой – вернее, с ее отсутствием.
– Именно так. Но мы хотим, чтобы люди ели то, что им лучше всего подходит. С этого и начинается персонализация: с обследования организма, разговора с эндокринологом, который объясняет, как работает твой организм, или с функциональным терапевтом, который разъясняет, как организм реагирует на тот или иной вид пищи в том или ином режиме дня.
Да, мы хотим влиять на людей более активно. И создавать индивидуальные условия. Мы все разные, и даже на привычные продукты организм реагирует по-разному. У меня, например, аллергия на рис, мне он во вред, а для других – польза. Поэтому персонализация постепенно переходит из рекомендательной позиции в обязательную. Не надо мазать всех одним и тем же слоем терапевтических методов, которые у вас есть.
– А как врачу обидно! Он две недели с человеком работал, подбирал методы, а он пошел, все это заел и запил, скажем так. К слову, с allinclusive мы долго боролись, хотя российский турист считает это очень крутым форматом. И у нас есть доказательная база того, что он вреден. Мы хотим давать человеку возможность формировать правильные привычки в питании, физической активности и образе жизни. Чтобы он смог эти привычки взять с собой.
– Почему мы говорим о модели оценки биовозраста как об основе? Потому что тогда мы можем видеть результат санаторно-курортного лечения. Есть порядка 15 методик оценки биологического возраста, и мы в содружестве с Нижегородским государственным университетом пришли к единой модели такой оценки, которую считаем наиболее достоверной. Опираясь на нее, мы можем измерить эффект той или иной терапии или продукта в качестве санитарно-курортного оздоровления. И сами отдыхающие, видя, что по ряду показателей организма они реально помолодели, начинают хотеть такого оздоровительного туризма. Как и те, кто постарел, делают для себя выводы о том, что результат мог бы быть другим, если бы они корректировали свои привычки ради оздоровления.
– Есть разные циклы жизни, когда те или иные заболевания становятся опасными. Грубо говоря, 40-60 лет – это болезни сердечно-сосудистой системы, 50-70 – раковые и прочие опухолевые, 60-80 – деменция, Альцгеймер, 80-90 – хрупкость костей и тканей. Наконец, есть просто диагноз «старость». Именно в эти циклы изменяется качество жизни. Но! Мы знаем, что в 19 веке средняя продолжительность жизни была совсем другая. И она все время растет благодаря достижениям медицины.
Да, доживая до определенного возраста, мы начинаем чем-то болеть. Или возрастает вероятность заболевания к этому возрасту. Соответственно, наша задача, исходя из современных возможностей медицины и отношения человека к своему здоровью, сделать так, чтобы вероятность возникновения заболевания падала. А научные исследования, о которых я упоминал, говорят о том, что это возможно.
В общем, за долголетие надо бороться всем вместе, включая самого человека. И для этого нужно еще многое сделать с помощью врачей, которые наблюдают человека с рождения, науки, технологий, новых достижений медицины и всех отраслей, так или иначе влияющих на рост продолжительности жизни.
– С рождения. Потому что формирование привычек начинается в семье. До сих пор идут споры в научной среде, когда начинается процесс старения. Есть версия – в 25 лет, в 18. Кто-то отодвигает эту планку до 35. Но я думаю, что это условные границы. И чем раньше ты начинаешь думать о долголетии, тем лучше.
– Это очень вредные установки. Многие надо опровергать и менять сознание. Я считаю, что мы очень сильно недооцениваем пользу людей в возрасте 60 плюс – не понимаем их ценности. И сколько знаний уходит вместе с человеком…
Мне кажется, долгожительство должно стать элементом нашей культуры. Чтобы мы могли им гордиться. И вот над этим надо активно работать.